26 ноября, 2013
Опубликовано в рубрике П.Ю. Субботин
Священномученик Никодим (Кононов), епископ Белгородский.
Человеческие судьбы не подвластны времени. И через годы, даже через сотни лет они в нас будят интерес к своим невыдуманным сюжетам, падениям и взлетам, к трагизму ситуаций, переплетению душ. Время касается всего — камня, документа, наших лиц. Но суть чужих переживаний и злоключений тех, кого уж нет, вне времени.
Пока мы можем сами чувствовать, их судьбы будут нам понятны и близки. Их страсть и вера, их борьба и жизненный путь ярким пламенем озаряют закоулки прошлого, высвечивая их лица и приближая к нам.
Прошлый 2012 год стал годом археологического открытия, вернувшего Белгороду мощи его святого мученика — епископа белгородского Никодима (Кононова). Внимание историков, краеведов и общественности вновь обратилось к личности этого незаурядного человека.
Святитель Никодим — удивительный пример совмещения в одном лице кропотливого исследователя, духовного писателя, пламенного проповедника, деятельного администратора и христианского мученика. По злой иронии наступающего века последним дореволюционным белгородским епископом, убитым малограмотными революционерами, был ученый-монах с академическим образованием, чьи труды по истории и агиографии переиздаются до сих пор.
Будущий епископ Никодим, в миру Александр Михайлович Кононов, родился в семье священника-миссионера Архангельской губернии. Закончив духовную семинарию, а после — Санкт-Петербургскую духовную академию, он в 1896 г. принял монашеский постриг и в сане архимандрита трудился в качестве ректора Калужской и Олонецкой духовных семинарий. Задолго до своего прибытия в Курскую губернию он проявил себя как неутомимый исследователь святого подвижничества и истории монастырей русского севера.
9 января 1911 года архимандрит Никодим был возведен в Москве в епископа Рыльского, викария (помощника главного епископа) Курской епархии. Прибыв на место служения, епископ Никодим принял самое активное участие в подготовке и проведении торжества прославления святителя Иоасафа в лике святых и много труда и энергии положил на изучение биографии святителя Иоасафа, примеров его почитания в народе и обстоятельств его прославления.
В 1913 г. владыка Никодим был переведен на епископскую кафедру в Белгород, где и оставался до самой своей гибели. После февральской революции, с мая 1917 г., епископ Никодим временно исполнял обязанности архиерея Курской епархии. После выборов нового архиерея епископ Никодим вернулся в Белгород и приступил к реализации своего давнего замысла — о выделении Белгородского викариатства (церковного округа) из состава Курской епархии в самостоятельную епархию. За этими пастырскими, научными и организационными трудами и застал епископа Никодима Октябрьский переворот 1917 г.
После массового бегства белгородских семей, принадлежавших к городской дореволюционной элите, епископ Никодим остался единственным крупным представителем старорежимного времени, обладавшим авторитетом среди населения и возглавлявшим местное духовенство, которое революционерами рассматривалось как контрреволюционная сила.
Неудивительно, что в глазах местных большевиков владыка окончательно превратился в их главного врага.
Епископ Никодим регулярно, как до, так и после прихода большевиков, произносил с амвона обличительные речи против насилия и грабежа, чинимого революционными массами, чем раздражал и без того враждебно настроенных революционеров.
Наместник белгородского Свято-Троицкого мужского монастыря о. Митрофан вспоминал: «В проповедях своих епископ Никодим изобличал большевиков, предостерегая от них народ, и всячески старался раскрыть народу глаза на истинную грабительскую политику большевизма. Большевикам содержание проповедей епископа Никодима не нравилось, и не раз они угрожали епископу, что примут в отношении него самые крутые меры, если он будет затрагивать в своих проповедях большевиков и критиковать их действия».
Повторное вступление большевиков в Белгород сопровождалось массовыми грабежами населения, взятием заложников за выкуп, отнятием у населения жилья, вымогательством, изнасилованиями, расстрелами и избиениями. Игнорировать происходящее епископ Никодим не мог и продолжал обличать творящееся насилие несмотря на угрозы в свой адрес. Это пусть моральное, но противостояние большевикам сыграло роковую роль в судьбе архиерея, предопределив его скорую смерть.
Сразу по возвращении епископа Никодима из Киева, где он принимал участие в съезде архиереев юга России и ходатайствовал перед правительством Скоропадского о выделении средств на нужды Белгородской епархии, он был арестован, но потом отпущен. Вновь сказав обличающую насилие проповедь, он был арестован снова.
Весть об аресте епископа облетела весь Белгород. У женского монастыря, где в то утро должен был служить владыка, начали собираться люди. Преподавательницы женской гимназии стали просить свою начальницу Марию Дмитриевну Кияновскую выступить в качестве представителя от народа с просьбой отпустить владыку. Мария Дмитриевна и часть собравшихся направились к зданию ревкома, остальная, значительно большая часть людей, двинулась к арестному дому (на месте современного старого Дома быта).
Увидев перед зданием ревкома протестующих, большевики пришли в большое волнение — председатель исполкома Меранвиль и комендант Стефан Саенко вызвали солдат и не выходили до их прибытия. Солдаты прибыли, здание было оцеплено, на толпу навели пулеметы. Появились сильно напуганные Меранвиль и Саенко. Кияновская стала просить освободить епископа, но ни Меранвиль, ни Саенко её не слушали. Саенко находился в состоянии крайнего возбуждения и, размахивая нагайкой, в исступлении кричал: «Явная преступница! За буржуя стоишь!». Постепенно, кроме солдат, толпу наводнили агенты чрезвычайки, были схвачены Мария Дмитриевна, священник Преображенской церкви о. Владимир Лимарев и еще несколько человек.
Тем временем на другом конце города несколько сотен человек подошло к арестному дому, прося отпустить епископа. Явился начальник тюрьмы и, стреляя из револьвера, потребовал разойтись. Люди расходиться отказывались и настаивали на освобождении епископа. Тогда начальник тюрьмы вызвал несколько десятков вооруженных солдат и, стреляя в воздух, рассеял толпу.
Разогнав жителей при помощи солдат и стрельбы, большевики продолжили аресты. По указанию Меранвиля в мужской монастырь явились оба Саенко — комендант города и начальник милиции. Обвинив монахов в провоцировании народного волнения, комендант приказал начальнику милиции арестовать настоятеля о. Митрофана, казначея о. Даниила, благочинного о. Серафима и ризничего о. Неофита, после чего тот препроводил их в комендатуру.
Там их снова встретил С.А. Саенко со словами: «Через вас, попов да монахов, вся революция пропала, я вас всех перережу или постреляю». Позднее, в 5 часов вечера в комендатуру был приведен и о. Порфирий Амфитеатров — один из самых уважаемых в городе священнослужителей. На пожарный двор (сейчас — двор Белгородского строительного колледжа) была выведена Мария Дмитриевна и убита Стефаном Саенко из револьвера тремя выстрелами в упор. Труп Кияновской раздели, сняли украшения и вывезли за город, где выбросили в снег вместе с другими расстрелянными.
Через несколько дней расстреляли и отца Порфирия.
В ночь после этих событий владыка Никодим был острижен, переодет в солдатскую шинель, фуражку и расстрелян во дворе белгородской тюрьмы. Расстрел производили председатель уездной ЧК Васильев М.А., старший оперуполномоченный ЧК Набоков С.П. и начальник милиции Саенко В.А. Тело владыки было закопано на месте расстрела.
Приготовленная для епископа могила была вырыта не по его росту, труп в ней не помещался и его фактически втиснули в эту могилу на коленях лицом вниз. Указываемые позднее другими современниками переломы шейных позвонков, якобы от удара железным прутом, свидетельствуют, что труп владыки практически утрамбовывали в яму. Надзиратель тюрьмы, присутствовавший при откапывании владыки, потом говорил: «Его, видимо, туда утаптывали ногами, чтобы он поместился в ней».
В феврале тело владыки было выкопано и перевезено в общую яму за городским кладбищем. Именно там его и обнаружила специальная комиссия деникинской армии после освобождения Белгорода летом 1919 года. Останки были торжественно перезахоронены у северной стены Свято-Троицкого собора мужского монастыря.
Святитель Никодим был канонизирован Архиерейским Собором Русской Православной Церкви в августе 2000 года в лике новомученика и исповедника. Однако точное место его захоронения было неизвестно, и только начало перепланировки квартала, где до революции располагался Свято-Троицкий собор с монастырем, внесло окончательную ясность в этот вопрос.
Раскопки на месте монастыря
В ноябре 2012 года останки владыки Никодима были обнаружены в кирпичном склепе при проведении поисковых работ у фундамента строящегося нового здания епархиального управления — там, где и были захоронены в 1919 году. Для идентификации останков была создана специальная комиссия и проведен ряд экспертиз, в том числе баллистическая (в останках были обнаружены пули). В результате сопоставления всех полученных данных комиссия вынесла решение о принадлежности останков владыке Никодиму.
Святейший Патриарх Московский и всея Руси Кирилл определил: «Найденные останки признать мощами священномученика Никодима (Кононова), епископа Белгородского. Внести в месяцеслов Русской Православной Церкви дату обретения мощей священномученика Никодима 20 октября/2 ноября 2012 года». Гробница священномученика была включена в список объектов, обладающих признаками объектов культурного наследия.
Лития у склепа
24 марта 2013 года, в день Торжества Православия, в Спасо-Преображенском кафедральном соборе Белгорода обретенные мощи священномученика Никодима, епископа Белгородского, были впервые торжественно изнесены для поклонения верующим. С тех пор они находятся в соборе в специальной раке в северной части, в противоположной стороне от мощей Св. Иоасафа.
Павел Субботин,
директор Государственного архива
Белгородской области
Редакция сайта благодарит Павла Юрьевича Субботина за предоставленный материал.
Короткая ссылка на эту страницу:
