Летопись Белогорья

Самой любимой забавой зимой было катание на санках с Харьковской горы. Это сейчас от верхней части улицы Харьковской ничего не осталось – здесь расположились рынок «Салют» да мосты. А в семидесятые годы здесь была широкая улица с кирпичными, деревянными и глиняными домами. Некоторые хаты еще были покрыты камышом, благо его на Везелке и Донце росло много. Посреди улицы проходила дорога. Когда-то она была выложена булыжником и была очень оживленной. Ездили по ней телеги и машины на Таврово, на Харьков. Недаром другое название Харгоры Тавровская. На ж/д линиях (Сумской и Симферопольской) стояло два переезда (верхний и нижний) со шлагбаумами, с будками дежурных. В начале семидесятых движение по этой дороге было перекрыто, переезды ликвидированы и улица превратилась в спокойное сонное царство, рай для ребятни. Хотя почему-то незадолго до закрытия дорога была асфальтирована поверх булыжника.

Верхняя часть улицы Харьковской. Начало ХХ столетия. В семидесятых годах она практически была такой же, разве что по бокам дороги, у оврагов, росли деревья, да покрытие дороги было булыжно-асфальтным.

В летнее время по улице проходили куда -то колонны солдат, наверное, где-то на горе был полигон, точно не помню. Зимой подъем на Харьковскую превращался в место для катания на лыжах и санках. Это была самая большая горка в городе. Катание начиналось чуть выше гостиницы «Южной» (теперь там дома напротив памятника Владимиру) и заканчивалось у верхней ж/д линии, хотя некоторые умудрялись проскочить до самого низа.

Приходили с центра, с застроенной части Харьковской горы. Не своих можно было отличить по санкам. У городских они были легкие, изящные, дюралево-алюминиевые со съемными спинками . У нас же кованые, сделанные дедом-кузнецом не только для детских нужд, тяжелые, вместо легких реек-сиденьиц доски. Полозья из прута толщиной чуть ли не с палец взрослого человека. Мы не переживали, наши санки могли выдерживать несколько человек, переворачиваться, улетать в овраги и самое главное – разбивать чужие покупные. Выберешь жертву и в бок его алюминиевые со всего маху своими… Только полозья складываются. А не хвастайся… Так что приходящие чаще вместе с родителями были, чтобы супруновские не обидели. Сейчас и грустно, и смешно…

Зимой с 1969 на 1970 год была сильная метель. Замело хаты под самые крыши, замело и овраги. Вот было развлечение прокапывать в заснеженном овраге целые лабиринты! Если смотреть на город от вышки, то с правой стороны, по улице Харьковской, в овраге, которого сейчас нет, сильно выдавался меловой выступ. У него даже было свое название – «Божий нос», так вот после этой сильной метели наиболее отчаянные мальчишки прыгали с выступа на санках, как с трамплина. Лететь в воздухе при подскоке приходилось метров пять, пока не рухнешь в огромный сугроб. Я не отважился, увы!

Став повзрослей, мы освоили другие сани, большие, сваренные местным умельцем из водопроводных труб. На них помещалось 16 человек (пацанов-подростков, хотя и взрослые тоже не против были прокатиться). В гору эти сани затаскивались на мотоцикле, как сейчас, помню братов «Ковровец-2» с надетыми на шины цепями. Впереди обязательно садился человек с коньками на ногах – править, иначе сани не слушались и норовили улететь в овраг, приходилось катапультироваться кто куда. Достаточно заметить, что раз во время такого «улета» пустые сани сбили два придорожных столбика. Такая скорость, помноженная на вес… Конечно, катались на этих чудо-санях поздно вечером, когда малышня расходилась. Со стороны нужно было видеть это: гикающая, орущая, размахивающая руками толпа мчится с горы, только снежная пыль в разные стороны и искры, если полозья попадали на голый булыжник, – внушительное зрелище. Закончились катания довольно плачевно: все-таки какого-то мужичка сбили санями, приехала милиция, и их конфисковали.

17 пользователям понравилась эта запись

В Мой Мир

Tweet