Летопись Белогорья

Б. Осыков

Белые, студеные,неведомые…

Белая Криница. Так назывался хутор в Крюковском сельсовете Новооскольского района. Совсем небольшой хуторок, к концу 1970-х годов он «прекратил свое существование». Но остались и продолжают жить в нашем Белогорье населенные пункты со схожими именами. Села Белый Колодезь в Вейделевском и Шебекинском районах и одноименный хутор в Новооскольском. И еще — село Белый Колодец (в начале 2000-х годов в нём проживало две с половиной сотни человек) в Корочанском районе. Есть на карте области и хутор Жилин Колодезь, (в 2000-х в нем полторы сотни хуторян) Коньшинского сельского поселения Губкинского района, и село Неведомый Колодезь (всего два десятка жителей) Мощенского сельского поселения Яковлевского района, и хутор Студеный Колодец (более трехсот хуторян) в Репенском сельском поселении Алексеевского района и просто хутор Студёный (три десятка человек) в Холоднянском сельском поселении Прохоровского района. И, наконец, село Тёплый Колодезь (более девятисот селян) — центр и единственный населенный пункт Теплоколодезянского сельского поселения в Губкинском районе. Все эти села и хутора объединяет общий гидроним «колодезь». Колодези, колодцы — они и сегодня наличествуют во многих селениях, поселках и даже городах. Вырытые или «пробитые» в земле для добывания воды,- простые, незамысловатые или же старательно и заботливо обустроенные. А в ХVI-ХVII веках, во времена, когда и появилось на белгородской земле большинство селений, колодезями и колодцами звались обыкновенные родники. Они-то и «поделились» именами с нашими черноземными хуторами и сёлами.

Довольно легко расшифровать и определения к «колодезям». Белый — родник с меловым дном или просто с ясной, светлой водой. Студеный — с особенно холодной, идущей из глубин ледяной водой. Жилин — очевидно, по фамилии человека, выкопавшего этот колодезь или владевшего им. И только Неведомый — будто из сказки, былины, песни — не поддается окончательному объяснению.

«Интересна этимология слова «колодезь», — заметил воронежский ученый В.А.Прохоров, — Оно отмечается в славянских письменных памятниках как колодязь. Ученые считают, что это слово является древним заимствованием из германских языков, для сравнения приводят готские слова Kaldings- «студеный источник» и Kalos — «холодный». Значит, основой слова «колодезь» стал качественным признак родниковой воды, его студеность. Интересно, что в словах «колодезь» и «холод» слышится звуковое сходство. Потому, кажется, не случайно некоторые речки и ручьи, вытекающие из родников, носят и такие названия: Холодный, Холодица, Студенец, Студеновка, Студенок (село в Ивнянском районе нашей области. — Б.О.), Стуженка, Стужень, Студеный, Студеный Лог».

Следует сказать и еще об одном «колодезе» Белогорья. Веселая Лопань — большое село (в 2010 году в нем почти 2800 жителей) неподалеку от Белгорода, всего в двадцати километрах. Загляните в том второй Толкового словаря живого великорусского языка В. Даля — и он подскажет: слово «лопань» — донское, означает «колодезь на топи, болоте». Имя селенью подарила речка (колодезь, родник) Лопань — левый приток Уды. От обеих речек мало что сохранилось, а имя одной из них продолжает жить.

Почему Веселая? Это второе, более позднее название слободы. Упомянутый выше В.А.Прохоров считает, что прибавка «весёлая» сделана помещиками, у которых еще в конце XVIII века была мода давать селеньям красивые, вычурные, а подчас и игривые названья». Кстати, тогда в Лопани появился и спиртзавод, и его «весёлая» продукция могла подсказать эту самую «прибавку».

Веселая Лопань не одинока на карте нашей области. Есть большое село Весёлое (бывшая слобода Весёлая) в Красногвардейском районе, хутора Весёлый в Вейделевском, Шебекинском, Корочанском, Красненском, Новооскольском, Прохоровском и Яковлевском районах.

Прихотливая помещичья фантазия оставила на белгородской карте и ряд иных «красивых» названий. Вот лишь некоторые из них: Александрета, Барвинок, Викторополь, Вокзал, Добрая Воля, Кронштадт, Куток-Сибирь, Нива, Нина, Угрим, Чайки, Ясная Поляна — этот перечень можно продолжить.

В Белгородском уезде одна из помещиц, видимо, большая поклонница драгоценных камней, самые любимые из них запечатлела в названиях принадлежавших ей хуторов: Алмазное, Бриллиантов, Яхонтов. Совсем небольшие поселения эти, тем не менее, дожили до 1950-х годов и ещё два десятилетия «присутствовали» на карте образованной в январе 1954 года Белгородской области. Сегодня о них сохранились лишь смутные, ненадежные воспоминания.

Возводили предки храмы

До 1835 года селенье именовалось Тимирязево (очевидно, по фамилии его владельца), а в 1835-м в Тимирязеве завершили строительство храма во имя Архангела Гавриила, и название Архангельской церкви перешло к селу. Сегодня Архангельское — центр Архангельского сельского поселения (в него входят три села) в Губкинском районе.

Другое — куда более старинное — Архангельское находится в Шебекинском районе. Имя села (и оно это имя никогда не менялось) есть в «Книге большому чертежу» — подробном рукописном пояснении к не сохранившейся до наших дней карте России («Большому чертежу»), составленному в 1627 году. В 1960-е годы ученые Академии наук СССР изучали здесь «Архангельское городище» — «белокаменную крепость аланов на северо-западной границе Хазарского каганата».

Ещё одно Архангельское — в Старооскольском районе. Населено оно было «выходцами из Белгородского уезда и название получило — по Архангельской церкви, построенной в 1778 году».

Да, деревня, а иногда даже починок, хутор, сельцо становились селом или слободой, если в них поднимались купола православного церковного храма. Так село Варваровка, что сегодня в Алексеевском районе, появилось в начале XVIII века и в документе 1721 года упоминается как «село с церковью в честь Варвары Великомученицы».

В 1730 году поручик Андрей Полибин, «состоявший комендантом и провиантмейстером» крепости Коротояк на Белгородской черте, приобрел «свободные земли между городом Нежегольском и слободой Маломихайловкой». В том же году на купленные земли он привез крепостных и основал новое селение. Названо оно было Вознесеновкой «по построенной церкви» (в архивах сохранились метрические и исповедальные книги этой церкви, начиная с 1805 года). С тех пор наименование церкви не менялось, хотя она трижды перестраивалась. А вот название слободы менялось несколько раз. В 1734 году поручик Полибин продал Вознесеновку белгородскому губернатору генерал-лейтенанту Ивану Ивановичу Бибикову. Ему Вознесеновка обязана тем, что в первой половине XVIII столетия она называлась «Губернаторское» и «Ивановское». Сын И.И.Бибикова лейб-гвардии поручик Степан Бибиков в июле 1761 года продал слободу Губернаторскую, а вместе с ней и село Бочковое (на реке Волчьей) и пашни за три с половиной тысячи рублей прапорщику Владимиру Николаевичу Бакшееву. И селенье стали звать Бакшеевкой. Впрочем, к середине XIX века слобода возвратила свое старое доброе имя. Документы переписи 1852 года рисуют такую картину: «Слобода Вознесеновка (Бакшеевка, Губернаторская тож) при реке Нежеголь, в 46 верстах от уездного города Короча, в 24 верстах от квартиры станового (в селе Большое Городище) -78 дворов, 457 мужчин и 461 женщина, православная церковь Вознесения».

Из книги «Россия…» (1902 г.): «В 7 верстах от Ребиндерова вверх по реке Нежеголь расположена слобода Вознесенская (более 1000 жителей) Корочанского уезда, замечательная по находящейся здесь экономии Арнольда, славящейся своим обширным фруктовым садом». С июля 1928 года село Вознесеновка (в 1932 г. — 2335 жителей) — центр сельского Совета в Шебекинском районе. В начале годов 2000-х село Вознесеновка (около 1400 жителей) — центр Вознесеновского сельского поселения (4 села и 2 хутора) в Шебекинском районе.

Раньше это село называлось Хлопово, Хлоповка. Сохранился документ 1837 года с кратким описанием: «.за четырьмя же высокими курганами видны сельцы Таплинка и Бродок, далее, опустясь по крутой горе, проезжаете мимо пруда, на берегах которого стоит село Хлопово с каменною церковью и с домом в три этажа, окруженными со всех сторон красивыми рощами, садами и хлебопашными полями (в Таврове считается 120 душ, Таплинке — 198, Бродке — 86, Хлопове — 285), за ними на горах расположены в отдалении большой курган, деревня Недоступовка и слобода Нелидовка…»

В конце XIX века в центре села Хлопово была возведена церковь с колокольней и жилым домом для священника. Возле церкви построили и церковно-приходскую школу. Торжественное открытие церкви состоялось летом, на праздник летнего Николы. И церковь получила имя Никольской, и село с той поры стало называться Никольским.

В 1730-е годы под Белгородом, на меловом берегу Северского Донца монахом Исафием была основана деревенька и при ней же построена деревянная церковь в честь святых Петра и Павла. Петропавловский храм и дал имя разросшемуся селу. Возле Петропавловки в пойме Северского Донца, в месте, именуемом Остров, располагался загородный архиерейский дом, который неоднократно посещал епископ Белгородский Иоасаф (1705-1754). Десятая ревизия в 1857 году записала в слободе Петропавловке «269 душ мужского пола». По данным подворной переписи Белгородского уезда осени 1884 г.: Сабынинской волости слобода Петропавловка — 118 дворов крестьян государственных душевых, 724 жителя. С июля 1928 года село Петропавловка — центр сельсовета в Белгородском районе, на 1 января 1932 г. в селе — 1115 жителей. Сегодня Петропавловка (в селе более полутысячи жителей) в Беломестненском сельском поселении Белгородского района.

На рубеже XVIII и XIX веков в Грайворонском уезде появилась слободка с не самым благозвучным названием — Гадючина. В начале 1800-х годов в слободке было 12 дворов и почти полторы сотни жителей. Позже «подросшая» слободка вошла в приход Рождественской церкви соседнего села Мокрая Орловка и получила новое имя — Рождественское (Рождественка). К концу XIX века деревню уже и в документах стали звать Рождественской. С этим именем село благополучно живет и в наши дни. В 2010 году в Рождественке Мокроорловского сельского поселения Грайворонского района — 170 жителей.

От слова «гоща»

Среди древних актов, хранящихся в Центральном госархиве страны, есть документ 1643 года — о раздаче воеводой города-крепости Хотмыжск Федором Толстым пахотных земель полковым казакам. В нем впервые упоминается селенье Дорогощь и даже названы два его жителя — Федор Непочатов и Василий Лахтионов. Документ 1692 года сообщает, что в селе уже 43 двора и перечисляет всех жителей Дорогощи. Больше всего солдат: Борис Бочурин, Иван Нелюбов, Марк Пахомов, Козьма Лунев, Григорий Кизилов, Любим Обакумов, Харлан Демин, Нестер Михалев… Многие из этих фамилий и сегодня есть в старинном селе. В документах 1780-х годов — такая запись о Дорогоще: «Дворов 88, 292 мужчины и 303 женщины, усадебной земли 98 десятин, пашни 2120, сенокосной 154, лесу 1021 десятина. Церковь деревянная, св. Дмитрия Солунского, два дома господские, деревянные с плодовыми садами… Земля сероглинистая».

А теперь — о редком, можно сказать, диковинном имени села. Нет слова «дорогощь» ни у Владимира Ивановича Даля, ни в иных старых словарях, не говоря уж о современных справочниках. В краеведческой книге «Надпись на карте» (издана в Воронеже в 1977 году) совсем коротко сообщается: «В названии ясна вторая часть: гоща — лес», из другого источника узнаю: «гоща» — старославянское слово.

Из дальних, глубоких времен вынесено такое название. И вначале дано оно было небольшой местной речке (в документе XVII века есть строчка: «На речках Ворсклице и Дорогощи по одной мельнице, каждая о двух поставах»), а от нее перешло и к селенью. Вероятно, имя «Дорогощь» было непонятно крестьянам, жившим в селе уже в конце XIX-начале XX века, и они дали ему еще одно название: Камышиха». Справочная книга «Россия…» в 1902 году констатировала: «Село Дорогощь (Камышиха) в 12 верстах к с-з от города (Грайворона) имеет 1800 жителей, волостное правление, школу, лавки, 16 ветряных мельниц и 2 водяных».

Устояло, дожило до наших дней старинное славянское имя села. Сегодня Дорогощь — центр поселения в Грайворонском районе, в селе почти триста дворов и более семисот жителей.

На старинных картах Воронежской и Курской губерний — не один десяток сельских имён, производных от слова «липа». Любили и ценили крестьяне это красивое яркое дерево. Дерево, которое, между прочим, обувало их — из липовой корки (лыка) плели умельцы лапти-лапоточки. На карте Валуйского уезда 1801 года «липовых» названий более десятка.

И в только что образованную (в январе 1954 г.) Белгородскую область ещё входили хутора Липовка в Прохоровском районе, Липовая Балка в Краснояружском, Липовый Лог в Новооскольском, одноименные Липцы — в Большетроицком и Краснояружском районах, а также деревня Липяги в Старооскольском и Большие Липяги (село), Брянские Липяги (хутор) и Куликовы Липяги (тоже хутор) -все в Вейделевском районе, а «родом» они — из бывшего Валуйского уезда.

С первыми из перечисленных имен всё ясно и понятно. А вот «липяги»? Ни в Толковом словаре живого великорусского, ни в современных словарях слова этого нет. Есть оно в специальных языковедческих справочниках и в книгах краеведов. Объясняют они его с некоторыми различиями. «Липяги — это большие липы» — утверждает один источник, «липяг, липняк — липовый лес, скорее всего роща на вершине возвышенности» — сообщает другой, и, наконец: «липяги — небольшие лески в степи» и даже — «любой лес».

На карте сегодняшней Белгородской области есть хутора Липцы (в Краснояружском районе) и Липяги (в Старооскольском), сохранились и все три «населенных пункта» в Вейделевском районе: село Большие Липяги и хутора Брянские Липяги и Куликовы Липяги.

А сколько ещё интересных имён сёл на карте нашего Белогорья!..

Б. Осыков

Материал размещен с разрешения автора.