Летопись Белогорья

В.Н. ЗАМУЛИН

Срезать Курский выступ, образовавший­ся в результате советского контрнаступле­ния после разгрома немцев под Сталингра­дом, встречными ударами в направлении Курска первым предложил командующий группой армий «Юг» фельдмаршал Э. фон Манштейн в марте 1943 г., после захва­та Белгорода. Но предложение оказалось несвоевременным: начиналась весенняя распутица, да и состояние войск группы армий «Центр» было очень тяжелым. В Бер­лине решили, что условия для проведения наступления неподходящие и риск неуда­чи слишком велик.

Тем не менее, мысль Гитлеру понрави­лась. План крупной наступательной опе­рации в районе Белгорода и Орла начал приобретать реальные очертания уже во второй половине марта 1943 г. А в на­чале апреля в руководстве Германии по­литические резоны возобладали над здра­вым смыслом. 12 апреля 1943 г. на стол Гитлеру лег готовый проект плана опера­ции, который в этот же день был им ут­вержден, а через три дня, 15 апреля, во­площен в широко известном оперативном приказе № 6, излагавшем цели и задачи летней кампании на востоке и принципи­альный алгоритм действий групп армий «Юг» и «Центр». Суть операции, получив­шей название «Цитадель», состояла в том, чтобы двумя встречными концентрическими ударами из района Орла и Белгоро­да в направлении Курска рассечь оборону двух советских фронтов — Воронежского (генерал армии Н. Ф. Ватутин) и Централь­ного (генерал армии К. К. Рокоссовский) и окружить их войска.

Командующий Воронежским фронтом генерал армии Н. Ф. Ватутин на своем наблюдатель­ном пункте. Июль 194З г.

Командующий 4-й танковой армией генерал-полковник Г. Гот

Группа армий «Юг» являлась основной, перед ней ставились более сложные зада­чи. До предполагавшегося рубежа встречи войскам группы армий «Центр» предстоя­ло пройти примерно 75 км, а Манштейну почти в два раза больше — 125 км. Поэто­му непосредственно для прорыва обороны Воронежского фронта выделялись боль­шие силы. В состав группы армий «Юг» вошли 4-я танковая армия генерал-полковника Г. Гота и армейская группа «Кемпф» генерала В. Кемпфа, которые располагали в общей сложности 11 пехотными, 9 танко­выми и моторизованными дивизиями.

Командующий группой армий «Юг» фельдмар­шал Э. фон Манштейн дает указание одному из офицеров. Июнь 1943 г.

Окончательный план действий был под­готовлен после совещания Манштейна и Гота в Богодухове 11—12 мая 1943 г. Имен­но здесь командующий армией изложил свой план уничтожения советских подвиж­ных резервов под Прохоровкой, который стал сутью первого этапа «Цитадели». По свидетельству начальника штаба 4-й танко­вой армии генерала Ф. Фангора, Гот плани­ровал осуществить «Цитадель» в два этапа. На первом 4-й танковой армии ставилась задача прорвать две из трех полос обороны Воронежского фронта и уничтожить совет­ские оперативные и стратегические резер­вы в районе станции Прохоровка совместно с армейской группой «Кемпф». Г. Гот не был уверен в том, что его войска полностью выполнят задачи первого этапа, поэтому цели второго этапа предполагалось опре­делить после сражения.

Общее наступление двух ударных груп­пировок немцев в районе Курской дуги на­чалось в ночь на 5 июля, а на второй день битвы «план Гота» начал приносить пер­вые весомые результаты. Его армия, про­рвав передний край уже второй армейской полосы обороны Воронежского фронта, рассекла рубеж 6-й гвардейской армии генерал-лейтенанта И. М. Чистякова и по­пыталась отбросить на север, в направле­нии Обояни, ее соединения и подошедшие к ним на помощь корпуса 1-й танковой армии генерал-лейтенанта М. Е. Катукова. Боевые группы двух дивизий СС на пра­вом крыле ударного клина армии вышли к тыловой армейской полосе, в 12 км юж­нее и юго-западнее станции Прохоровка.

Танковые соединения не только преодо­лели главную армейскую и значительную часть второй армейской полосы, но к ис­ходу 6 июля создали в основном сплошной фронт прорыва.

В то же время наступление армейской группы «Кемпф» на вспомогательном на­правлении в районе Белгорода развивалось очень тяжело из-за мощного противодей­ствия оборонявшейся здесь 7-й гвардей­ской армии генерал-лейтенанта М. С. Шу­милова. Ни во второй, ни даже в третий день операции немцы не смогли пробить­ся здесь и установить связь с армией Гота. В результате правый фланг 4-й танковой армии оказался неприкрытым, и ее ко­мандованию ничего не оставалось делать, как ослаблять ударный клин и направлять целые моторизованные и пехотные диви­зии для прикрытия. Несмотря на замет­ный успех противника в первые два дня наступления, советская сторона сделала главное — заставила обе ударные группи­ровки Манштейна — 4-ю танковую армию и армейскую группу «Кемпф» — двигаться по расходящимся направлениям. Это яви­лось важнейшим фактором успеха Воро­нежского фронта в ходе оборонительной фазы Курской битвы.

Расчет немецкой 105-мм полевой гаубицы ведет огонь по позициям советских войск. Трофейное фото

Из-за упорного сопротивления совет­ских войск не все шло гладко и у Гота. Во-первых, дивизиям СС «Лейбштандарт Адольф Гитлер» и «Дас Райх» после про­рыва 6 июля не удалось установить лок­тевую связь между собой. Командование корпуса дало их командирам сутки, что­бы привести в порядок войска и сомкнуть фланги. Это, естественно, отнимало вре­мя и срывало сроки операции. Во-вторых, обе дивизии СС вышли на прохоровское направление на довольно узком участке. В ночь на 7 июля Военный совет Воронеж­ского фронта возложил ответственность за удержание Обояньского направления на Катукова. Несмотря на дефицит сил и средств, он быстро организовал эффек­тивную систему подвижной обороны по всему участку прорыва, а перед стыком корпусов противника был создан мощный узел сопротивления. Катуков настолько умело спланировал действия своих войск, что вплоть до начала боев за Прохоровку дивизии 48-го танкового корпуса генерала О. фон Кнобельсдорфа, атаковавшие вдоль Обояньского шоссе, так и не смогли выйти из второго армейского рубежа.

Но силы армий Катукова и Чистяко­ва были на пределе. Ситуацию усугубило и то, что уже к концу 5 июля командующий фронтом был вынужден бросить в бой все свои резервы. В результате 8 июля на Прохоровском направлении в руках противни­ка оказались крупные села и одновременно мощные узлы сопротивления — Кочетовка, Сухо-Солотино и Верхопенье. Но глав­ное — эсэсовцы вышли к тыловой армей­ской полосе обороны, которая проходила по левому берегу в излучине реки Псел и прикрывала единственный танкопро­ходимый коридор к Прохоровке между поймой реки и железной дорогой Бел­город — Курск. Соединения, дравшиеся у Обояньского шоссе, испытывали колос­сальное давление неприятеля. Помимо того что против них действовали основ­ные силы двух ударных танковых корпусов (ежедневно на участке около 40 км немцы использовали до 500 танков и штурмовых орудий), сюда же были брошены главные силы 8-го авиакорпуса 4-го германского воздушного флота.

Бой у Обояньского шоссе 9 июля 1943 г.

Не имея возможности помочь Катукову резервами, Ватутин решил с утра 8 июля нанести контрудар по правому крылу 4-й танковой армии четырьмя танковыми кор­пусами, имевшими в своем составе 530 тан­ков, в том числе 308 Т-34, при поддержке стрелковых дивизий 69-й армии. Совет­скими историками это мероприятие оце­нивалось как неудачное, однако в совет­ской литературе скрывались не неудачи танковых корпусов, а скорее неблаговидное поведение отдельных генералов. Так, в приказе № 00212 командующего Воро­нежским фронтом от 30 июля 1943 г. прямо говорилось о невыполнении командиром 2-го танкового корпуса генерал-майором А. Ф. Поповым приказа по организации боя, несмотря на полную возможность выпол­нить это распоряжение. В результате про­тивник прошел через боевые порядки одного из полков 183-й стрелковой дивизии и нанес нашим войскам потери.

Архивные документы свидетельствуют, что, несмотря на значительные проблемы, с которыми советская сторона столкну­лась при организации контрудара, он ока­зал существенное влияние на ход боевых действий. Ватутин намеревался измотать неприятеля на втором оборонительном рубеже и ослабить давление на армии Ка­тукова и Чистякова, чтобы дать им пере­дышку и возможность перегруппировать силы и одновременно втянуть в «кори­дор» юго-западнее Прохоровки войска активной вражеской группировки — кор­пуса СС. Именно здесь условия местности были наиболее благоприятны для борьбы с бронетехникой.

Большое влияние контрудар оказал и на планы командования 4-й танковой армии. Для Гота он стал сигналом к тому, что сра­жение, запланированное еще в мае 1943 г., вот-вот начнется. 9 июля Гот начал разво­рачивать оба танковых корпуса, изготовив­шихся вначале для прорыва третьей, еще не занятой войсками фронта, тыловой ар­мейской полосы (в северном и северо-вос­точном направлениях), вновь на вторую по­лосу для продолжения изматывающих боев с советскими подвижными соединениями.

С 5 по 9 июля, выполняя замысел опе­рации «Цитадель», основные силы груп­пы армий «Юг» наносили главный удар по обороне Воронежского фронта вдоль дороги Белгород — Курск на север и севе- ро-восток. Для фронта это был первый, на­чальный этап оборонительной операции. Несмотря на все усилия неприятеля, наши рубежи устояли. После пяти суток тяже­лейших, кровопролитных боев Манштейну стало ясно, что «Цитадель» в том виде, как она запланирована, потерпела крах.

В.Н. ЗАМУЛИН,
кандидат исторических наук

Редакция сайта благодарит Валерия Николаевича Замулина за разрешение на использование материала.