10 марта, 2015
Опубликовано в рубрике ЕЛЕНА КРИВЦОВА
АЛЕКСАНДР ЛИМАРОВ
В истории человечества нет более страшной и нелепой трагедии, чем гражданская война. Это война, в которой нет завоевателей и завоеванных, нет победителей и побежденных, а есть только беспощадная жестокость, постепенно толкающая всю страну и ее народ в бездну ненависти друг к другу. И тогда на разных полюсах, отстаивая свою «правду», могут оказаться совсем близкие люди.
Эта трагедия, настигшая нашу страну в 1918 году, отразилась в судьбах большинства ее людей. Многие уважаемые фамилии, на протяжении нескольких столетий проживавшие в Белгороде, навсегда покинули его или были уничтожены физически. Одним из примеров такой чудовищной и нелепой трагедии является судьба владельца типографии в дореволюционном Белгороде Александра Александровича Вейнбаума. О нем и его семье рассказывал в своих публикациях краевед Александр Николаевич Крупенков, а о том, как он появился в нашем городе и историю строительства его дома, сохранившемся до наших дней, рассказывалось в статье, опубликованной в газете «Наш Белгород» в феврале 2014 года.
Александр Вейнбаум – харьковский мещанин, появился в нашем городе в 1891 году, когда приобрел здесь типографию и занялся коммерческой деятельностью. В 1903 году он выстроил свой дом, в котором разместил гостиницу и магазины.
Фирменный бланк А.Вейнбаума
Типография была расширена и стала выпускать различную продукцию, в том числе и почтовые открытки с видами города и первую белгородскую газету «Белгородский листок». Александр Александрович был сторонником преобразований в стране и после событий февральской революции сам лично набрал срочный номер газеты. Но судьба уготовила ему совсем иную участь – стать жертвой этих преобразований и революционных событий в стране.
СИБИРСКИЙ РЕВОЛЮЦИОНЕР
В то время как белгородский купец Александр Вейнбаум успешно развивал свое дело, в тысячах верстах от Белгорода, на другом конце необъятной России, в заснеженной Сибири отбывал ссылку за принадлежность к РСДРП студент Петербургского университета Григорий Спиридонович Вейнбаум. Григорий родился в бессарабском городке Рени в семье учителя, который затем был переведен в Санкт-Петербург. Ещё гимназистом он увлекся идеями социал-демократии, став студентом историко-филологического факультета, работал пропагандистом в рабочих кружках. В апреле 1910 года был арестован и сослан в деревню Подгорную Енисейского уезда, в ссылке он познакомился с Адой Лебедевой тоже революционеркой и вскоре женился.
С приходом к власти Советов Григория Вейнбаума избирают председателем исполкома Енисейского губернского Совета рабочих и солдатских депутатов и членом ЦИК Советов Сибири, при этом он еще исполняет должность народного комиссара по иностранным делам Сибири.
Второй ряд, крайний слева Григорий Вейнбаум
Но советская власть в Красноярске уже 19 июня 1918 года была ликвидирована, а через два дня члены исполкома арестованы.
Газета «Воля Сибири» 1918 г.
В октябре руководство чешского легиона, находящегося в то время в Сибири, потребовало выдать им членов исполкома и его председателя, обвиняя их в преступлениях против безопасности и имущества чехословацких войск. В три часа утра 25 октября, состоявшийся над большевиками чрезвычайный военно-полевой суд вынес им смертный приговор, который через час был приведен в исполнение. Так оборвалась жизнь одного из молодых идейных борцов за преобразования в стране.
ТРИ БРАТА
У Александра Вейнбаума было два младших брата – Спиридон и Анатолий. Вся информация о них базируется на письме его внучки, основанном на воспоминаниях матери – Нины Александровны Вейнбаум. Но при детальном изучении его и архивных документов (очень мало сохранившихся до наших дней!) обнаруживается ряд несоответствий.
По воспоминаниям брат Спиридон жил в Оренбурге, об этом свидетельствуют сохранившиеся в семье открытки с перепиской братьев. Второй брат Анатолий, проживал в Белгороде, но после революции перебрался к Спиридону. Там были изданы почтовые открытки с видами Оренбурга и надписью «Магазин А. Вейнбаум». Но недавно обнаруженные рекламные объявления в газете «Оренбургская жизнь» за 1913 год поведали нам о владельце оренбургского магазина «Детский мир» Анатолии Вейнбауме.
Реклама в газете «Оренбурская жизнь» 1913 г.
Следовательно, в Оренбурге жил Анатолий, а вот женился он действительно в Белгороде. Это подтвердила и обнаруженная запись в метрической книге Смоленского собора за 1898 год. В ней зафиксирован брак Анатолия Захаровича Вейнбаума, 34 лет от роду, с двадцатичетырехлетней московской мещанкой Верой Юльевной Грикке.
Метрическая запись бракосочетания Анатолия Захаровича Вейнбаума и Веры Юльевны Грикке 1898 г.
По воспоминаниям внучки Ирины Георгиевны Ямпольской, сведений о месте жительства брата Спиридона и его семьи после революции у них не было, и родственных связей они не поддерживали. В то время как Анатолия они разыскали в Туле, где он проживал после Великой Отечественной войны с семьей дочери и долгое время работал корректором в издательстве.
Фотография трех братьев сохранилась в семейном архиве, ее копию внучка подарила белгородскому музею. При детальном ее рассмотрении понятно, что сделана она в одном из фотографических кабинетов Санкт-Петербурга, а брат Спиридон облачен в мундир государственного чиновника и явно старше своих двух братьев.
Фотографический кабинет Карла Буля существовал по адресу «Невский проспект 48» до 1908 года.
В ежегодно издававшейся «Общей росписи начальствующих и прочих лиц Российской Империи» за период с 1876 по 1916 годы указывается только один Вейнбаум Спиридон Иванович, служащий столоначальником образовательного округа в Петербурге.
Спиридон Ив. Вейнбаум-запись в «Общей росписиначальствующих и прочих лиц Российской Империи» 1912 г.
Следует заметить, что у братьев во всех документах разные отчества, хотя на фотографии заметно их явное внешнее сходство. Александр Вейнбаум при покупке типографии в Белгороде указал, что «присоединен» к православию в Вознесеновской церкви города Харькова. А по традиции принятия православия, отчество, принявшему веру, дается по крестному отцу, этим можно объяснить разные отчества у родных братьев.
Анализируя воспоминания и найденные документы, становится понятно, что память людей не всегда достоверна и может сохранять не всю информацию, а только какие-то отдельные факты. Сохранившиеся же документы более беспристрастны к событиям, а бумажный носитель является надежным источником. Поэтому мы осмелились предположить, что запечатленный на фото Спиридон Вейнбаум в мундире чиновника является отцом известного революционера Григория Вейнбаума – одного из организаторов советской власти в Сибири.
В архивных документах Красноярского краевого госархива сохранилась небольшая информация о революционере-большевике Григории Вейнбауме, составленная ротмистром Енисейского розыскного пункта: «Знает несколько иностранных языков: французский, немецкий, болгарский, латинский, греческий, несколько наречий Балканского полуострова (мать у него болгарка) и отчасти английский язык. Человек развитой, конспиративный, пользуется уважением ссыльных».
Григорий Спиридонович Вейнбаум. Подпольная кличка «Валентин»
В воспоминаниях людей, близко знавших его, он остался высокообразованным человеком, свободно владеющим несколькими языками, знатоком истории и дипломатии. С мая 1917 года он занимал пост главного редактора газеты «Красноярский рабочий», а в декабре был избран председателем губисполкома. Но помимо этого, вероятно, понимая необходимость просвещения народа, в начале 1918 года выпустил «Краткий словарь иностранных слов», объясняя значение 1866 слов и словосочетаний, наиболее употребительных в то время.
Жизнь молодого борца за коренные изменения в стране оборвалась в яростной схватке двух противоположных идей. Не пощадила эта борьба и его молодую жену – ее убили 27 июня 1918 года, вскоре после свержения в Красноярске советской власти.
Ада Лебедева
Волна жестокой ненависти захлестнула всю нашу большую страну, остаться в стороне от нее было, практически, невозможно. Даже тем, кто не был ярым приверженцем каких-либо идей.
Белгородский купец, владелец типографии Александр Вейнбаум не являлся членом какой-либо партии, хотя по воспоминаниям дочери «любил молодежь, брал на поруки молодых людей, которые преследовались за политические взгляды,…мечтал о конституционной монархии». Тем не менее, уйти от противостояния разных «правд» ему не удалось. Согласно воспоминаниям внучки, в 1918 году «у Вейнбаумов было конфисковано все имущество. Вскоре в дом пришли люди, увели родителей мамы и, без суда и следствия, обоих расстреляли».
ГИБЕЛЬ АЛЕКСАНДРА
В действительности, по сохранившимся планам домовладений за апрель 1919 года, в бывшем доме Вейнбаума, среди проживающих числится его жена Мальвина Николаевна. Самого хозяина в этих списках нет.
В июне того же года власть Советов в Белгороде сменилась, в город вошли вооруженные силы юга России под командованием генерала Деникина. Была возобновлена работа Белгородской городской Думы, в протоколах которой упоминается кандидатура Александра Вейнбаума как гласного.
Александр Александрович Вейнбаум
Гибель хозяина белгородской типографии была описана рабочим-полиграфистом А. Тарасовым в его воспоминаниях: «Поход генерала Деникина на Белгород не обошелся без жертв и среди полиграфистов. На станции Полевая, что под Курском, в 1919 году белыми солдатами были схвачены три наших товарища». Они предстали перед военно-полевым судом, рабочего Паншина приговорили к шести годам каторжных работ, двоих отпустили «благодаря вмешательству в дело брата бывшего хозяина одной из типографий Галдина». Рабочие попытались повлиять и на хозяина типографии Вейнбаума, но он не согласился, «он считал бывшего своего старшего наборщика Паншина Н.В. основным виновником «разграбления» его типографии и в защиту не пошел».
После ухода деникинских войск полиграфисты не забыли «своих кровных врагов», разыскать его в Харькове и придать суду помог бывший наборщик типографии Растворцев, а «состоявшийся над ним суд приговорил его к высшей мере наказания – расстрелу. Высшая инстанция советского суда приговор утвердила, и он был приведен в исполнение». Документы же, подтверждающие смерть Александра Вейнбаума, дату и место гибели, были неизвестны. Но оба воспоминания – дочери и рабочего, – явно не соответствовали друг другу.
«ЗА ЧТО КАРАЕТ Ч.К.»
Совсем недавно обнаруженные в харьковских архивах документы, представленные нам исследователем Эдуардом Зубом, поставили точку в этой страшной трагедии. На заседании коллегии Харьковской губернской чрезвычайной комиссии 30 июля 1920 года, согласно составленному протоколу №26, слушалось «дело №1732 по обвинению гр.гр. Вейнбаума Александра Александровича, Вейнбаум Мальвины Николаевны и Орловой Елизаветы Михайловны в к.-р., выразившейся в том, что гр. Вейнбаум Александр, будучи владельцем типографии и домовладельцем, жестоко преследовал своих рабочих после ухода Советской власти и прихода Деникина, а некоторых передал в руки деникинской контрразведки, где они были расстреляны, а гр-ки Вейнбаум Мальвина и Орлова Елизавета помогали ему в этом».
Протокол заседания Харьковской Губернской Чрезвычайной комиссии 30.07.1920
В постановлении к этому протоколу записано: «Считать обвинение доказанным и Вейнбаумов Александра и Мальвину РАССТРЕЛЯТЬ, а Орлову, как экономку Вейнбаумов, действовавшую под давлением своих хозяев, заключить в концентрационный лагерь на 9-ть лет. Все взятое при обыске конфисковать. Опечатанную квартиру Вейнбаумов распечатать и все имущество конфисковать. Приговор привести в исполнение в 24 часа». Но только 9 октября 1920 года газета «Коммунист» в информации «За что карает Ч.К.» сообщила о расстреле «врагов трудового народа, контрреволюционеров, спекулянтов и бандитов», в числе которых Вейнбаум Александр и Мальвина.
Харьковская газета «Коммунист» 9.10.1920
Сейчас сложно установить, кто и где привел в исполнение этот приговор, можно только догадываться. Такие документы вряд ли сохранились до наших дней, если они вообще составлялись.
В воспоминаниях внучки их гибель описана так: «мама (их дочь Нина – авт.) в это время была с грудным ребенком на руках…, и кто-то догадался отвезти ее с ребенком в подвал, где были еще свежие следы этого действа. Мама вышла и … очнулась уже вечером где-то далеко за городом». Определить место расположения этого подвала сегодня можно только приблизительно, в октябре 1920 года Харьковский губчека, по свидетельству Эдуарда Зуба, располагался по трем адресам сразу и в двух из этих домов имелись подходящие подвалы. Какой из них стал местом их казни? Может быть, когда-нибудь мы сможем ответить и на этот вопрос. Но, возможно, он уже не настолько важен.
Самое важное, что при помощи обнаруженных документов, мы можем ответить на главный вопрос, что Александр Вейнбаум был казнен без вины. Если даже классовый оппонент Тарасов не написал о факте выдачи им деникинской контрразведке рабочих, то выдвинутое против него обвинение является явно надуманным. Ведь не оказание помощи попавшему в беду наборщику совсем не равнозначно его выдачи. А тем более ни в чем не была виновата его жена Мальвина Николаевна.
Александр и Григорий Вейнбаумы – близкие родственники, а, возможно, и просто однофамильцы, оказались волею судьбы на разных полюсах политической борьбы.
Памятная табличка в Красноярске
Через несколько лет после смерти именем Григория Вейнбаума и его жены Ады Лебедевой были названы улицы в Красноярске, имя же Александра много лет было предано забвению. Но смерть их оказалась одинаково трагичной, вместе с ними погибли их жены. Причина же этой трагедии тоже одна – братоубийственная война, жестокая и беспощадная, калечащая судьбы и души. Наша страна заплатила колоссальную цену за перемены в стране, и эта цена кажется несоизмеримой.Сейчас, когда политический градус опять стал подниматься до критической отметки, помня прошлое, стоит задуматься и понять, наконец, что ни одна «правда» не стоит даже одной человеческой жизни и отстаивать ее нужно, все же, мирным путем.
Авторы благодарят Эдуарда Зуба и Юлию Патлань за помощь в написании статьи.
ЕЛЕНА КРИВЦОВА
АЛЕКСАНДР ЛИМАРОВ
Интернет-версия статьи, опубликованной в газете «Наш Белгород» № 6 от 20.02.2015
Редакция сайта благодарит авторов за разрешение на использование материала.
Взято с сайта: http://ssafro-n.livejournal.com/9384.html
Короткая ссылка на эту страницу:
